Как сообщает агентство Reuters, большая часть дебатов по железной руде сосредоточена на перспективах спроса в Китае, но на заднем плане всплывают два фактора, которые могут вызвать структурный сдвиг на рынке стального сырья — отсутствие новых поставок и декарбонизация. То, что происходит в Китае, является основным фактором краткосрочных и среднесрочных цен на железную руду, что неудивительно, учитывая, что Китай покупает почти две трети всех морских объемов и производит около половины мировой стали. Что получает меньше внимания, так это состояние предложения, и, возможно, это связано с тем, что оно было в значительной степени стабильным в последние годы и действительно становится проблемой рынка только тогда, когда происходят значительные сбои, такие как циклоны в крупнейшем производителе Австралии или производство, связанное с коронавирусом. и трудности с транспортировкой у грузоотправителя номер два в Бразилии. Но копнув немного глубже, становится ясно, что в лучшем случае предложение железной руды, вероятно, останется стабильным в ближайшие годы, при этом крупные горнодобывающие компании инвестируют достаточно только для замены истощающихся рудников, а мелкие производители не стремятся добавлять что-то большее, чем относительно небольшие объемы. Пока это не было большой проблемой, но вопрос в том, что произойдет, если мировой спрос на сталь продолжит расти более или менее такими же темпами, как и в последние десятилетия? Спрос на сталь растет примерно такими же темпами, как и мировая экономика, и если предположить, что совокупный годовой темп роста составит 2,5%, то к 2050 году потребление стали увеличится более чем вдвое. Всегда есть предостережения относительно этого типа долгосрочного прогноза, а также есть другие факторы, которые могут повлиять на то, сколько железной руды потребуется. К ним относятся вероятность того, что Китай достигнет пика спроса на сталь где-то в этом десятилетии, а также растущее использование металлолома в Китае и других странах Азии. Но стоит отметить, что в других индустриализированных странах за пиком спроса на сталь последовало мягкое, а не резкое падение спроса. Еще одним фактором является то, что около 2 млрд. человек все еще живут в странах Азии, которые значительно отстают от Китая по масштабам индустриализации, и они, вероятно, захотят увеличить спрос на сталь в ближайшие десятилетия. Отсутствие инвестиций в дополнительные мощности по добыче железной руды было одной из тем на конференции Global Iron Ore and Steel Forecast Conference в Перте на этой неделе. Железнорудной промышленности необходимо ежегодно добавлять 100 млн тонн новых мощностей только для того, чтобы заменить истощающиеся рудники, заявил на конференции Пол Мактаггарт, аналитик по свинцово-металлургическим и горнодобывающим работам в Citi. В то время как основные горнодобывающие компании в Австралии, такие как Rio Tinto, BHP Group и Fortescue Metals Group , имеют серьезные инвестиционные планы и разрабатывают новые рудники, в действительности их мощности останутся более или менее стабильными в ближайшие годы. Возможно, эти железорудные гиганты реагируют на требования акционеров о больших дивидендах от текущих высоких цен, или, возможно, они все еще страдают от воспоминаний о периоде примерно с 2011 по 2017 год, когда слишком много мощностей было подключено к сети, а спотовая цена железная руда торговалась на низких уровнях в течение длительного периода. Они также могут скептически относиться к тому, сколько стали, вероятно, потребуется для создания решений в области возобновляемых источников энергии в стремлении обезуглерожить мировую экономику. Какой бы ни была причина, может оказаться, что железной руды может не хватить для удовлетворения растущего спроса в развивающихся странах Азии, а также для сталеемких возобновляемых технологий, таких как ветряные турбины и электрические сети, для обеспечения прерывистой возобновляемой генерации. Влияние декарбонизации является еще одной неопределенностью для производителей железной руды. Нынешний процесс превращения руды в сырую сталь является энергоемким и в основном работает на коксующемся угле. Одним из способов сокращения количества угля, необходимого на тонну сырой стали, является использование железной руды более высокого качества, и это, вероятно, приведет к двухскоростному рынку железной руды, где высококачественный материал имеет большую надбавку по сравнению с рудой более низкого качества. . Если намечается нехватка предложения, вполне вероятно, что железная руда с более низким содержанием все еще будет нужна, но, возможно, ее придется продавать со значительной скидкой, чтобы оправдать более высокие затраты энергии на ее превращение в сталь и, возможно, цену. выбросов углерода, предполагая, что Китай и другие страны распространяют ценообразование на выбросы углерода на промышленные процессы. Декарбонизация может также изменить способ превращения железной руды в сталь с возможностью использования водорода для производства железа прямого восстановления, также называемого губчатым железом, которое затем превращается в сталь в электродуговой печи. Это не устранит выбросы углерода при производстве стали, но существенно снизит их. Опять же, этот метод отдает предпочтение железной руде более высокого качества, а это означает, что горнякам, возможно, придется инвестировать в оборудование для обогащения более низких сортов, чтобы сделать их более подходящими для мира с ограниченным выбросом углерода. Проблема в том, что инвестиции в дополнительные железорудные мощности и модернизацию имеют длительные сроки реализации, и даже если бы они были сделаны сегодня, продукция может не попасть на рынок вовремя.
